Когда-то Миколай Рей, польский писатель и музыкант, политик и общественный деятель эпохи Возрождения, написал: «Поляки не гуси, ибо у них есть свой язык». Дорогие радиослушатели, этим высказыванием мы начинаем цикл передач «Польский язык без границ». В каждой передаче мы будем приглашать в нашу студию экспертов и говорить с ними о самом интересном, что связано с польским языком.
Наш первый гость – Яцек Ковзан из Института польской литературы Варшавского университета. Для того чтобы говорить о современном польском языке, о его тонкостях и нюансах, сначала мы должны отправиться к его истокам, но, прежде всего, ответить на вопрос: что определяет начало появления языка?
Этот вопрос не очень-то прост, потому что мы, прежде всего, основываемся на письменных источниках. Нужно отдавать себе отчет в том, что графическая запись первых слов, первых выражений в польском языке, как правило, является вторичным вопросом, так как сначала язык функционировал в устной версии. И здесь, конечно же, первыми следами упоминаний названий – топонимических, местных – зафиксированных в документальной письменности являются древняя «Римская хроника», в которой встречаются такие названия как Calisia, то есть Калиш, или Vistula, то есть Висла. Но первые слова в форме, более близкой нашему современному польскому языку, - это слова, зафиксированные в «Латинскиой хронике». А первыми предложениями на польском языке являются выражения, которые произнесли иностранцы. Они записаны в так называемой Генриковой книге XIIIвека (хроника аббатства цистерианцев в Генрикове, ныне – Нижнесилезское воеводство, написанная на латыни – прим. переводчика). Чешский крестьянин Богухвал сказал своей жене известную фразу, которая на современный польский язык переводится так: «Дай-ка я буду молоть на жерновах, а ты отдохни себе». Также стоит упомянуть утраченную хронику Винцентия из Кельчи, о которой пишет в XV веке Ян Длугош. В ней есть выражение, которое вышло, скорее всего, из уст иностранца. В битве под Легницей появился – как говорят историки литературы и историки польского языка – своего рода диверсант, родом из Руси, который воевал на стороне татар. Для того чтобы вызвать хаос в рядах польских воинов, которые воевали с моногол-татарской ордой под Легницей, кричал такие слова: «Biegajcie, biegаjcie», что можно перевести на современный польский как «убегайте». Князь Генрих Набожный, когда увидел убегающих опольских воинов, произнес следующие слова на польском языке: «Это трагедия (ужас), что мы вынуждены отступать». Это самые ранние, записанные в исторических документах, выражения, которые произнесли иностранцы на польском языке. Стоит отметить, что эти выражения вплетены в латинские тексты.
Есть также ряд старинных текстов, которые признаны памятником старины и польской письменности, это – «Богородица», самая старая религиозная польская песня, зафиксированная на письме, и самый старый дошедший до нас поэтический польский текст; это «Гнезненские проповеди» – сборник проповедей на латыни и на польском языке начала XV века; это «Сатира на ленивых крестьян» – произведение в стихотворной форме, написанное неизвестным автором в 1483 году. В чем их уникальность и какова их роль в создании польского языка?
Следующим этапом развития польского языка является создание литературных текстов, художественных произведений. Первым официально признанным в письменности литературным и художественным текстом является текст «Христос Воскрес», датируемый серединой XIV века, записанный в так называемом «Гомилетическом кодексе» или сборнике проповедей Яна Щекны, цистерианского монаха. А «Богородица» – это большое открытие в польской литературе, богатой произведение – красивое в художественной смысле, обладающее богословской глубиной и, можно сказать, густотой метафор. Мы должны отдавать себе отчет в том, что польская литература не рождалась в пустоте, она всегда была связана с литературными явлениями, которые были присущи Европе. Кроме того, мы имеем дело с таким явлением как отслеживание. Эти тексты – прежде всего, «Богородица» – связаны с Литургией. Речь шла о том, чтобы богослужение, которые совершалось на латыни, давало возможность для более осмысленного участия верующих. И вокруг набожных аккламаций – Alleluja (Аллилуя) или Kyrie eleison (Господи, помилуй), нарастали тексты на вернакулярных – выражаясь словами ученых – языках, то есть на национальных языках. И «Богородица» является примером того, как рядом с латинскими был создан текст на польском языке, который начал функционировать в Литургии в качестве секвенции. Затем текст «Богородицы» сделал карьеру, став Carmen patrium, то есть Отечественной песнью, песнью отцов, которую, как пишут хроникеры польской истории, исполняли перед битвами, - например, перед битвой по Грунвальдом – чтобы поднять дух солдат. В «Статуте Яна Лаского» 1505 года, первом сборнике основных законов в Польском королевстве, касающихся государственности, текст «Богородица» помещен в самом начале. Это показывает что эта песнь, имевшая богослужебный, литургический характер, стала знаком национальной идентичности поляков.
Цикл «Польский язык без границ» частично финансируется Фондом «Помощь полякам на Востоке» в рамках осуществления опеки Сенатом Польши над польской диаспорой и поляками за границей.
RP PRdZ/ik