24 апреля Пасху отмечали христиане восточного обряда - православные и греко-католики, среди которых много украинцев. И это стало предлогом для беседы с дипломатом и историком, специалист в области истории древней Руси, России и Украины, профессором Хиеронимом Гралей из Варшавского университета.
- Господин профессор, можно ли сказать, что война России против Украины имеет также религиозное измерение, касающееся вопросов церкви, церковных структур?
Хиероним Граля: Да, и должна его иметь. Поскольку на протяжении 30 лет в Украине идет процесс национального конструирования православия, национальной церкви, кроющийся в событиях прошлого. При этом сторона агрессора, то есть, России, также машет религиозными лозунгами. Украинцы хотят полного церковного суверенитета, а Русская православная церковь, Московский патриархат пользуясь понятием «мистического единства», фактически хочет подчинения структур украинской церкви, украинского православия Москве. Ну и отсюда, конечно, главный спор, вытекающий из разного понимания исторических корней. Россия ссылаетя на общие корни, идущие от крещения Руси Владимиром Мономахом, при этом представляя это как процесс поступательный - крещение киевского князя в Херсонесе, внедрение христианства в Киев, крещение Киевской Руси и столиц главных княжеств, а при случае также Залесской Руси - Владимира, Суздаля, и так далее. И в какой-то момент, вместе с развитием структуры епархий, рождается спор о том, что является церковным центром Руси, той средневековой Руси: древний Киев, вокруг которого первоначально создавалась церковная иерархия, поскольку так решил Константинополь в согласии с князем Владимиром, для которого Киев был столичным городом, или же после разрушения и страшного опустошения Киева (ханом Батыем) - город Владимир над Клязьмой, куда в конце XIII века была перенесена столица Киевского митрополита, который принял московское владение. Вот и всё. В то время западная и юго-западная Русь, то есть, сегодняшние украинские и белорусские земли, сосредоточились вокруг «киевского проекта», как бы мы сегодня сказали, вокруг Киевской митрополии. Потом она переходила из рук в руки, потом была Литовская, Ягеллоньская, потом в Речи Посполитой. В свою очередь, северо-восточная Русь концентировалась вокруг Москвы, церковный центр которой объявил себя патриархатом, забрав с позиции силы статус одного из пяти центров православия в мире.
- Когда мы сегодня смотрим на действия российских войск, то видим просто наглую, жестокую силу. Но борьба за Крым не шла исключительно за удобные базы для Черноморского флота, за стратегический пункт с военной точки зрения. Получается, что была также борьба за очень важное место на духовной карте церкви восточного обряда?
Хиероним Граля: Конечно! Потому что, тот, в чьих руках Крым, держит также купель Руси, как говорят. Ведь именно в Крыме, в Херсонесе крестился апостол Руси, князь Владимир и его свита. В Херсонесе языческий князь, а затем новообращенный в христианство в награду вместе со святым крестом получил руку византийской царевны, и оттуда пошло христанство на Русь. Поэтому захват Крыма позволял Москве устранить «киевский этап», чтобы непосредственно стать наследницей крещения Владимира. Кстати, это имело свои пропагандисткие проявления в публичном пространстве в Москве. Ведь в Москве, в очередную годовщину крещения Руси был возведен памятник Владимиру Великому, в самом центре города, где князь никогда не был, так как Москва не существовала в период крещения Руси. При этом надо было построить возвышающйся над Москвой памятник, который должен быть более величественным и красноречивым, чем знаменитый памятник внязю Владимиру в Киеве, на берегах Днепра, то есть, реки, где он крестил своих подданных. Как саркрастически сказал один политолог, замечу, позднесоветской школы: «Чего вы возмущаетесь, замена неплохая - убрали Дзерджинского, чтобы поставить Владимира». Это весьма ядовитое высказывание, но оно имело свое основание в странном замысле поставить Владимира на Лубянке, там, где в свое время стоял Феликс Эдмундович. Впрочем, этот проект был отклонен, хотя такое решение было продиктовано отнюдь не вопросом исторического приличия, а тем, что такое монументальное сооружение как памятник Владимиру стоял бы у здания КГБ, что было не так величественно, а властям такая перспектива вредила.
- Господин профессор, стоит понимать, что в той перспективе, о которой Вы сказали, патриарх Константинополя, который охватывает своим патриархатом ту борьбу за отдельную украинскую Церковь, независимую от Московского партиархата, непосредствено зависящего от Константинополя, является для Москвы намного более трудным и более грозным противником, чем 150 политиков, пишущих громкие фразы в Twitter?
Хиероним Граля: Безусловно. Кстати, патриарх Кирилл, который не ожидал, что Варфоломей зайдет так далеко, и явно питал надежду, что финансовая мощь, а также государственная поддержка московского православия, кредиты и субсидии для восточных патриархатов, повлияют на то, что в мировом православии найдутся силы, которые сдержат Варфоломея. Кирилл даже отправился в Фанар, в стамбульскую резиденцию Варфоломея сказать это ему лично. Встреча закончилась для Кирилла весьма неприятно, так как он вышел оттуда, даже отказавшись от предложенного ему обеда. А потом в общественное пространство проникали комментарии, которые тогда Варфоломей позволил себе в адрес своего младшего московского коллеги, говоря о непристойном поведении московских иерархов, особенно влиятельного главы московской церковной дипломатии Иллариона - второго человека по силе влияния в то время. При этом ожидалось, что всё удастся заблокировать, однако, Москва открыла для себя слишком много фронтов, начала спорить также с другими членами пентархии, то есть, канонического круга патриархов, манипулируя с имуществом патриархии в Александрии. Это было воспринято так же, как сама Москва воспринимала Константинополь, воздействующий на Украину, как на нарушение ее прав ее юрисдикции. Таких скандальных ситуаций было достаточно много. К сожалению, их заложником в некоторым смысле стала также польская православная церковь, принадлежавшая к той групее автокефальных церквей, которая вместе с сербской церковью и Антиохией высказались решительно против признания самостоятельности Православной украинской церкви в отрыве от Москвы. Однако же стотит помнить, что ситуация несравнимая между аппетитами Москвы и позицией Константинополя. Поскольку, по сути дела, Варфоломей вернул историческую справедливость. А именно - выстроена новая церковная структура, автокефалия вокруг Киева, вокруг исторического сердца русского православия, старейшей русской епархии, имевшей статус независимой от Москвы до момента вынужденного подчинения ее Москве в конце XVII века. Это очень сложная история, и для Украины в большой степень это проблем старшинства исторических прав, но в не меньшей степени нарастающей ностальгии по национальной церкви, наличия столицы своей церкви у себя.
PR24/iza