Украинские беженцы оказали значительное положительное влияние на польскую экономику с момента начала полномасштабного вторжения России в Украину более трёх лет назад, — это один из выводов исследования, проведенного компанией Deloitte, по заказу Агентства ООН по делам беженцев (UNHCR).
В 2024 году украинцы генерировали 2,7% польского ВВП, а в денежном выражении добавили 22,7 млрд евро. За последние три года — более 75,7 млрд евро или примерно 88,1 млрд долларов.
Что это значит? Украинцы работают: 69% трудоспособных имеют работу — почти на уровне поляков (75%). Украинцы не забрали рабочие места, а создали новые. Экономика не потеряла — наоборот, выросла производительность, выросла занятость. Украинцы платят налоги: в 2024 году в бюджет Польши поступило 10,8 млрд евро только от украинцев.
Здесь еще не учитывается НДС, который украинцы платят при покупках товаров в магазинах. Потребление растет, растет внутренний рынок, как следствие — польский бизнес в плюсе.
«Тот, кто думает, что беженцы обременяют экономику, пусть подумает еще раз. Позволив украинским беженцам сразу же приступить к работе и открыть малый бизнес — после того, как они были вынуждены бежать от российской агрессии, — Польша увеличила свой ВВП на 2,7 процента в 2024 году», – сказал Кевин Аллен, представитель Агентства ООН по делам беженцев (UNHCR), на презентации отчета Deloitte в Варшаве.
С нашей точки зрения, как Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев, сейчас главное — прекращение войны. Российская Федерация должна прекратить нападения на гражданское население и объекты гражданской инфраструктуры. Пока этого не произойдёт, ситуация останется неопределённой. Но есть и хорошие новости. На данный момент можно сказать, что Польша поступила правильно, и эти верные шаги оказались полезными не только с гуманитарной точки зрения, но и для экономики. Это оказалось выгодным и для польского общества, и для украинских беженцев. Сегодня здесь прозвучала важная мысль: если украинцы, работающие в Польше, выучат польский язык, это откроет им доступ примерно к 700 новым видам рабочих мест — с зарплатой, превышающей текущую примерно на 200 долларов. Таким образом, уже сейчас можно говорить конкретными цифрами о том, какое влияние украинские беженцы оказывают на польский рынок труда. Более того, помимо языковой адаптации, важную роль играет возможность использовать профессиональные навыки. Это позволило бы им вносить ещё больший вклад в польскую экономику. Например, в Польше наблюдается нехватка медсестёр и стоматологов. Если бы украинским специалистам было проще подтверждать квалификацию и получать соответствующие лицензии, они могли бы работать в этих сферах, принося доход как учреждениям здравоохранения, так и государству. Кроме того, они бы платили больше налогов и страховых взносов. Это важная часть отчёта, которую нельзя упускать из виду: беженцы не только способствуют росту ВВП, но и участвуют в финансировании системы социального страхования. Кто знает, возможно, именно благодаря этому я когда-нибудь смогу выйти на пенсию. И Вы — тоже.
Рост трудовой активности украинцев принёс значительную пользу польской экономике, а также самому рынку труда: усилилась конкуренция, а у поляков появилась возможность сосредоточиться на специализации и занимать менеджерские, экспертные и технические должности. Один из выводов исследования, проведенного компанией Deloitte по заказу Агентства ООН, говорит о том, что не только работодателям, но и польским работникам выгодно, что на работу принимают беженцев из Украины. Данные за прошлый год показывают, что украинские беженцы повышают производительность на польском рынке труда, — утверждает Элиза Пшезьдзецка из Управления Верховного комиссара Организации Объединённых Наций по делам беженцев в Польше:
Присутствуя здесь, на польском рынке труда, они также способствуют созданию новых рабочих мест для поляков. А поляки переходят на должности с более высокой добавленной стоимостью. Это, в свою очередь, приводит к увеличению их заработной платы.
Согласно отчёту «Анализ влияния беженцев из Украины на экономику Польши», в феврале текущего года количество людей с номером PESEL UKR составляло менее миллиона, хотя в первые месяцы после начала войны их было свыше двух миллионов. Часть из них уже вернулась домой или переехала в другие страны. Беженцы — это не только работники, но и предприниматели, и их растущая профессиональная активность на польском рынке труда хорошо заметна, — говорит Александер Лашек, руководитель отдела экономического анализа в компании Deloitte:
За последний год уровень занятости среди беженцев вырос с 61 до 69 процентов. Он всё ещё немного ниже, чем среди поляков, но разрыв постепенно сокращается. В то же время мы наблюдаем рост медианной заработной платы — то есть, упрощённо говоря, среднего дохода беженцев. За год она увеличилась с чуть более 3 тысяч злотых «на руки» до 4 тысяч злотых (952 евро). Здесь тоже сохраняется разница по сравнению с польскими работниками — примерно 15–20 процентов, но главное, что этот разрыв постепенно сокращается.
Согласно отчёту Deloitte, быстрый доступ к рынку труда и свобода выбора места проживания позволили беженцам самостоятельно искать регионы, где они могли бы обеспечить себе средства к существованию. Это, в сочетании с низким уровнем безработицы, нехваткой кадров в Польше, гибкостью польского рынка труда и культурной близостью, помогло избежать миграционный кризис.
«Все данные указывают на то, что — пока украинские беженцы остаются в Польше — их влияние на экономику будет продолжать оставаться положительным и значительно превзойдёт затраты на оказанную им поддержку», — говорится в отчете Deloitte, по заказу Агентства ООН по делам беженцев (UNHCR).
Ирина Кудрявцева