Катажина Скопец, член правления фонда Humanosh им. Славы и Изека Волосяньских (Fundacja Humanosh im. Sławy i Izka Wołosiańskich), и ее супруг Пётр Скопец, волонтер фонда, рассказывают, как помогают беженцам из-за восточной границы Польши. Главный вопрос: почему они этим занимаются?
Пётр и Катажина Скопец: Это понятно: если кто-то теряет свою страну и переезжает жить в другие страны мира, ему очень сложно, потому что там другие условия, другой язык, другие законы. Все в Польше работает иначе, чем в странах, откуда они приезжают. Мы с женой решили помогать беженцам, потому что у нас две дочки из Тибета, которых мы усыновили, и мы хорошо понимаем, с какими сложностями сталкиваются люди — и с законом, и с языком. Очень сложно, например, в польских учреждениях заполнять документы.
У вас абсолютно гуманистическое, человеческое отношение к другим людям. Но не у всех такое. Во время недавней президентской кампании в Польше мы слышали от некоторых кандидатов, что, мол, некоторым беженцам не следует помогать, а то и вовсе отказаться от поддержки. Звучали даже националистические высказывания. Откуда они берутся?
Пётр и Катажина Скопец: Я думаю, что это последствия войны, в том числе той невидимой войны, которая ведется против Евросоюза, который поддерживает и показывает нам путь, как работать. Бабушка и дедушка моей супруги Каси во время Второй мировой войны спасли евреев, а точнее просто людей, друзей. Они прятали их в подвале своего дома 22 месяца — всех спасли, слава Богу! Мы хотели сохранить память об этом — и также начали помогать людям. Когда люди бежали из Беларуси, после протестов против фальсификации выборов президента и репрессий режима Лукашенко, у нас дома жили в общем количестве 11 человек. И мы решили создать «Мирные дома» — места, где они могут прожить месяц-два, а если нужно — и дольше. Для украинцев в Польше были упрощены возможности по трудоустройству, а с белорусами все было иначе. Хотя это самое главное — иметь возможность устроиться на работу и говорить на польском языке. А где и как его изучить? Мы и в этом помогаем.
Тем не менее мы видим статистику, где снижается уровень моральной и материальной поддержки беженцев, в том числе из Украины. Это так?
Пётр и Катажина Скопец: Да, так оно и есть. Некоторые помогают, но есть и те, кто не помогает. Наверное, не у всех хватает сил. Но когда мы организуем встречи поляков с белорусами, украинцами, афганцами, которые вместе жарят шашлыки, общаются, то слышим потом от поляков: «Это нормальные люди». Просто нужно людей сплачивать. Я помню, как наши приемные дочки, которые только приехали в Польшу, говорили только на тибетском, а потом быстро выучили польский язык. И когда сейчас они встречались с белорусами, то объясняли им, что польский язык не такой «страшный», что его можно выучить, хотя белорусский и русский ближе польскому. Но люди иногда боятся заговорить, сделать ошибку.
А как определить, хороший человек эмигрант или плохой?
Пётр и Катажина Скопец: Люди разные, и это очень сложно определить. Есть те, кто старается адаптироваться к тем условиям, в которых живет, а есть те, кто ведет себя не очень хорошо. Но если мы начнем лучше относиться к людям, станет проще.
Если есть проблема с отношением некоторых поляков к людям из-за восточной границы Польши, то как вы считаете, как можно изменить ситуацию и повысить уровень поддержки?
Пётр и Катажина Скопец: Нужно делать так, чтобы люди общались друг с другом — поляки, украинцы, белорусы. Нужно вместе ходить в кино, кататься на велосипедах — делать все то, что нас объединяет. У нас был очень интересный проект: мы вместе готовили. Например, делали сырники — белорусские и украинские, польские блюда. Борщ тоже был, манты. У всех нас похожие блюда, только немного по-другому называются. Когда люди вместе что-то готовят, делают, то благодаря этому могут контактировать друг с другом.
Но не кажется ли вам, что людям, которые вынуждены бежать из своей страны, в том числе в Польшу, нужны не только игры и манты раз в году, а в первую очередь — пища и кров каждый день?
Пётр и Катажина Скопец: Да, конечно. Именно поэтому мы создали «Мирные дома», где они получают самое необходимое. Возможно, этой проблеме по стране уделяется недостаточно внимания, и не все получают помощь.
Как сейчас обстоит ситуация в Польше?
Пётр и Катажина Скопец: Очень сложно получить деньги на открытие таких домов. Сейчас много таких центров закрылись. А ведь когда они были открыты, там жили и украинцы, и белорусы. Все как будто забыли, что есть еще политические беженцы из Беларуси. Нужно делать больше для их социализации, помогать им жить здесь, в Польше.
Когда мы говорим о мигрантах, мы иногда забываем, что это не просто толпа людей — это всегда индивидуальности, у каждого своя судьба.
Виктор Корбут
Аудиоверсию интервью с Пётром и Катажиной Скопец слушайте в добавленном файле.