В Польше, в издательстве Варшавского университета, вышла обширная книга, посвященная творчеству Марины Цветаевой. Я встретилась с автором этого объемного научного труда - кандидатом наук Еленой Янчук.
- По моей просьбе ученая вспомнила свою первую встречу с поэзией Марины Цветаевой:
Елена Янчук: Да, я помню. Цветаева вошла в мою жизнь, когда я училась в институте. Я открыла томик на случайной странице, и мне попалась «Поэма конца». То есть, это было не стихотворение, а поэма. Я абсолютно влюбилась в Цветаеву. И вот после того, как я прочитала «Поэму конца», всё и началось. И после окончания филологического факультета еще в Беларуси я поступила в аспирантуру Варшавского университета, и тема была уже практически придумана. Ну вот с тех пор я занимаюсь творчеством Цветаевой.
- И кандидатская диссертация Елены Янчук внесла новый вклад в знания о выдающейся русской поэтессе. Вернее, о поэте, так как Цветаева не любила феминитив в отношении этого слова.
Елена Янчук: Моя диссертация была посвящена поэтическому языку Марины Цветаевой. То есть, не о жизни, а творчестве она была, скорее, и об особенностях языка. Она называлась «Слово и синтаксис в творчестве Марины Цветаевой». На основе этой диссертации вышла монография на польском языке, так что можно подробно с ней познакомиться, она продается везде, на всех сайтах польских. (Język poetycki Mariny Cwietajewej. Gra słów i sensów -Warszawa 2013). А что нового? Я думаю, что я там проанализировала все основные синтаксические особенности поэзии Цветаевой, такой аспект функционирования слова в поэтических текстах. Ну, если не углубляться в подробности (там, конечно, разные аспекты были рассмотрены), слово для Цветаевой - это была такая особая единица, которой она пользовалась, которую она выделяла особым образом, и разработала огромное количество способов выделения этогто слова, и вот я эти способы там анализирую.
- Польша в творчестве Цветаевой - это отдельная область, на которую обращают внимание литературоведы и читатели. Многие, наверное, помнят, строчки из стихотворения Марины Цветаевой о польской бабушке...
Елена Янчук: Я, кстати сказать, тоже написала однажды статью, посвященную именно польским корням Цветаевой. Так что как раз даже не до бабушки польской я там докопалась, а до прапрабабушки - два раза «пра», до вобщем-то периода наполеновских войн. Оттуда была эта прапрабабушка - Ледуховская. И Цветаева о ней знала, но не знала, может быть, некоторых подробностей, которые удалось открыть уже исследователям. Но о существовании именно этой бабушки она знала, ей рассказывали родственники, с которыми она встречалась в Париже. Цветаева понимала свои польские корни, она их ощущала, даже некоторые черты характера в себе польские выделяла, например, спесивость, гордость. Она об этом писала неоднократно, любила Марину Мнишек, тоже ей посвящала стихотворения. Ну, некоторые там другие мотивы польские появляются в ее поэзии, их немного, но они есть, они присутствуют. След польский в ее поэзии достаточно такой четкий прослеживается.
- Наверное, занимаясь творчеством такого поэта как Марина Цветаева, невозможно разделить кропотливый труд «следопыта» и эмоциальное восприятие. Что же самое ценное для Елены в этой поэзии как влюбленного читателя и ученой?
Елена Янчук: О самом ценном я написала свою вторую монографию, о которой, собственно, мы наверное, и должны были поговорить изначально. Она написана на польском языке. Stałe motywy metafizyczne w twórczości Mariny Cwietajewej она называется по-польски, а по-русски - «Сквозные метафизические мотивы в творчестве Марины Цветаевой». И вот она посвящена таким ключевым мотивам, таким самым важным, мне кажется, и для Цветаевой, и для исследователей. И я в этой монографии достаточно подробно останавливаюсь на этих ключевых моментах. Вообще в науке есть такое понятие, что у каждого писателя есть свой какой-то один мотив. Например, у Набокова - бабочки, да? А вот у Цветаевой, можно сказать, пучок мотивов, причем, не только, конечно, метафизических, но в том числе и метафизических. И в этой монографии я пишу именно об этих главных ее мотивах. Если выделять как бы группы мотивов, то я пишу о времени и пространстве, душе и теле, жизни и смерти, Боге, и о некоторых еще вытекающих из этих главных мотивов мотивах. Очень подробно анализирую их функционирование на разных этапах творчества Марины Цветаевой.
Обложка монографии «Сквозные метафизические мотивы в творчестве Цветаевой» (Wydawnictwa Uniwersytetu Warszawskiego, 2021). Источник: wuw.pl
- Елена Янчук, посвятившая, фактически, свою научную карьеру исключительно творческому наследию Марины Цветаевой, открыла для мира науки и поклонников цветаевской поэзии уже очень многое. Но не собирается останавливаться на достигнутом, поскольку еще есть, куда стремится:
Елена Янчук: Да, есть. Я даже уже начала следующие «раскопки». Ужасно интересно прослеживать у Цветаевой развитие мотива на протяжении всего творчества. То есть, как он зарождался, как он появлялся, как он развивался - в средний период творчества, в поздний период... Таких мотивов еще достаточно много, и они если и исследуются некоторыми учеными, то не настолько глубоко, как мне бы хотелось. Поэтому если кто-то чего-то «накопал», то я как бы «докапываю» еще глубже. Ну, мне так кажется...
Автор передачи: Ирина Завиша