В начале марта в Варшаве состоялась международная конференция «Катынь Pro Memora», организованная Центром польско-российского диалога и согласия в связи с 80-й годовщиной Катынского преступления. Одним из участников конференции был Александр Гурьянов - руководитель польской программы «Мемориала», автор многочисленных публикаций на тему преступлений советского режима против поляков и польских граждан, также ведущий активную деятельность, направленную на судебную реабилитацию жертв Катынского преступления.
На конфренции много говорилось о странной ситуации, сложившейся в сегодняшней России в отношении проблемы Катыни. С одной стороны, власти будто бы признают массовый расстрел польских граждан весной 1940 года преступлением сталинского режима. С другой - в самом обществе по-прежнему существуют попытки вычеркнуть Катынь из коллективной памяти. Но стоит ли в данном случае говорить о возвращении так называемой «катынской лжи»? Вот как на этот вопрос ответил Александр Гурьянов:
Александр Гурьянов: Формально «катынская ложь» была отброшена, преодолена в 1990 году, и это было закреплено решением и заявлением специальным Государственной Думы в 2010 году. И, конечно, уже 30 лет наши власти - государственные органы не пытаются утверждать, что польских военнопленных расстреляли немецко-фашистские захватчики. Так что чисто формально с «катынской ложью» покончено. Фактическое положение гораздо сложнее, потому что официальная позиция государственных органов двойственна и противоречива. Вот с одной стороны, есть это признание совершения злодеяния Советским Союзом. И это признание остается действительным. Я не думаю, что можно дать задний ход и от этого признания отказаться. Это был тот перелом 1990, судьбоносный перелом. Ну, может быть, судьбоносный в масштабе только нашей страны. Потому что, конечно же, я думаю, что весь остальной мир в общем-то в «катынскую ложь» никогда особенно и не верил. Но для нашей страны, при всех оговорках относительно роли Горбачева и его этих, приносящих мало чести, попытках маневрировать, отложить это признание, чем-то его смикшировать. В конце-концов, сам Горбачев ту же распорядился искать «антиКатынь», как мы знаем. Но в общем, если «катынской ложью» называть утверждение о совершении убийства польских военнопленных немцами, то с этим покончено.
- При этом Александр Гурьянов объяснил, почему официально признанный, и уже довольно давно, исторический факт, до сих у некоторой части российского общества вызывает отчаянное сопротивление:
Александр Гурьянов: Потому что существуют еще какие-то общественные, не очень многочисленные, но очень шумные круги тех, кого я называю «отрицатели», отрицатели совершения этого злодеяния нашей страной. Они пользуются такой, я бы сказал, негласной, неофициальной, тихой такой поддержкой или хотя бы терпимостью со стороны государственных органов. Чаще всего не это центральные государственные органы. Но, например, в Твери эти отрицатели очень шумные и очень активные, и они пользуются поддержкой Тверской городской думы, Тверской областной или районной прокуратуры. Да! Но при этом эти государственные органы всё же не смеют выступать с какими-то официальными заявлениями. Значит, это какое-то самодеятельное творчество кругов отрицателей, и оно, к сожалению, если говорить про общество и про население - ну, про население, говорить про общество тут затруднительно в нашей стране - то, к сожалению, к ним прислушиваются. Потому что гораздо приятнее простому человеку, который довольно невежественен, не знает фактов, ему приятнее думать, что, вот «моя страна одержала такие величественные победы». И гораздо приятнее ему не думать о злодеяниях и преступлениях, чисто психологически.
- По мнению правозащитника, о лицемерии российских властей может говорить ситуация с нежеланием судебных органов реабилитировать жертв Катынского преступления:
Александр Гурьянов: Позиция государственных органов, и теперь я говорю уже про официальные государственные органы, к сожалению, как я уже сказал, тоже двойственна и противоречива. Потому что, с одной стороны, есть признание в совершении злодеяния, есть признание, что жертвами этого злодеяния стали многие тысячи польских граждан, военнопленных. Ну, все говорят «офицеры», и офицеры - как-то привычно. Но на самом деле, офицеры хоть и были самой многочисленной группой, но всё же если говорить о 22000 жертвах Катынского преступления, то офицеры составляли 8500 из них, а второй по численности группой - 5500 с половиной тысяч - были полицейские. А еще были 7305 человек заключенных тюрем, арестованных на восточных территориях довоенного польского государства, на есть на западе Украины и западе Беларуси, среди которых было очень много представителей гражданского населения, чиновников, членов политических партий. Все эти многие тысячи - 22000 жертв Катынского преступления - это такая довольно разнообразная группа. Значит, вот признаём мы - я когда говорю «мы», я имею в виду наши государственные органы - что да, польские граждане были бессудно убиты, лишены жизни сталинским режимом. Но дальше - прокуратура, Главная военная прокуратура, и суды поддерживающие эту главную военную прокуратуру отказываются признать любого человека поименно названного жертвой Катынского преступления. Поименно названного в документах НКВД, произведенных в рамках этой расстрельной операции.
- Поэтому действия, а вернее, бездействие российской военной прокуратуры объясняется ни чем иным, как поддержкой властей, - уверен руководитель польской программы «Мемориала» :
Александр Гурьянов: Там это длинная довольно история. Причем прокуратура отказывается не просто проверить политический мотив казни этих людей. Она отказывается признать сам факт гибели любого поименно названного польского военнопленного. И это всё сводится к тому, что прокуратура - и я не сомневаюсь, что прокуратура делает это по мысли верховного руководства страны - стремится сохранить статус этих людей как анонимной массы безымянных жертв. Для сего это делается? С моей точки зрения, главная цель - это забвение, попытка вытеснения памяти о жертвах советского политического террора из общественного сознания. Потому что когда жертвы безымянны и анонимны, то и само злодеяние становится чем-то таким абстрактным, о чем гораздо легче забыть, не думать. Тем более, что думать, еще раз повторю, думать о том, что наша страна совершала злодения - это некомфортно, так сказать. Это требует какого-то усилия. А вот психический комфорт, он достигается, если думать, что вся наша история - это череда блистательных побед, что мы спасли мир от фашизма, великие стройки и так далее. Вот такой контекст.
- Однако, не все в России поддаются манипуляции, и есть люди и СМИ, которые, несмотря ни на что, стремятся поступать по совести, - отметил наш собеседник:
Александр Гурьянов: Да, значит, есть вот эти все попытки как бы чем-то уравновесить катынское злодеяние, показать: а вот и наших советских сограждан убивали немцы; вот, красноармейцы, которые погибли в боях или умерли, вот они там же лежат... Что-то противопоставить, чтобы, так сказать, уравновесить. Это есть. Но есть и обратная реакция. Конечно, средства массовой информации в России, подавляющее большинство - оно как-то контролируется властью. Но всё же есть и независимые СМИ, и они пытаются противостоять этой кампании. Вот я скажу, что довольно неожиданно для меня респектабельная газета российская «Ведомости» обратилась с просьбой о статье про Катынь, именно про «катынскую ложь» и ее преодоление. И такая статья вышла.
Автор передачи: Ирина Завиша